Планета Роканнона - Страница 21

Яхан, поговорив с одним из рыбаков, перевел Роканнону:

– Мы сейчас рядом с устьем большой реки, на одном ее берегу есть место, где можно пристать, а других таких мест близко нет.

Яхан еще не договорил эти слова, когда нависшие глыбы вдруг исчезли в тумане еще более густом, туман этот заклубился над лодкой, а по ее килю внезапно ударило сильное течение, и лодка заскрипела. Улыбающаяся голова дракона на носу заплясала. Рыбаки в обеих лодках начали громко и возбужденно перекликаться.

– Река разлилась, – перевел Яхан. – Они пытаются повернуть... держись крепче!

Роканнон еле успел схватить Кьо за локоть, когда лодка зарыскала, закачалась, зачерпывая бортами воду, а потом заплясала в каком-то диком танце среди противоборствующих течений; рыбаки, выбиваясь из сил, пытались вернуть ей устойчивость; за белым туманом не видно было даже воды, а крылатые кони, завывая от ужаса, рвались из сковывающих их движения пут.

Драконья голова, перестав качаться, наконец снова пошла вперед, как вдруг мощный порыв ветра с облаком густого тумана перекинул парус и резко накренил лодку. Парус, громко хлопнув, прилип к воде, и лодка, соответственно, легла на борт. Теплая красная вода коснулась лица Роканнона, наполнила рот, залила глаза. Во что-то вцепившись, он судорожно пытался перевести дыхание. Оказалось, что держится он снова за Кьо и оба они барахтаются в бушующем, теплом, как кровь, море, а оно кидает их из стороны в сторону, переворачивает и уносит все дальше от опрокинувшейся лодки. Роканнон закричал, зовя на помощь, но непроницаемый туман ответил мертвым молчанием. Есть ли где-нибудь берег, и если да, то в каком направлении и как далеко? Он поплыл туда, где еще маячил смутно в тумане корпус перевернутой лодки; теперь Кьо держался за его локоть.

– Роканнон! – послышалось совсем близко.

Из белого хаоса вынырнула улыбающаяся до ушей драконья голова на носу второй лодки. Миг – и рядом с ними в воде оказался Могиен и начал, одновременно борясь с течением, обматывать Роканнона и Кьо веревкой. Роканнон ясно видел лицо Могиена, дуги его бровей и потемневшие от воды золотистые волосы. Кьо и Роканнона втащили в лодку, потом – Могиена.

Сразу после них подобрали Яхана и одного из двух толенских рыбаков, управлявших лодкой Роканнона. Другой рыбак и оба крылатых коня утонули, оказавшись под перевернутой лодкой. Уцелевшую лодку вынесло тем временем во внешнюю часть бухты, здесь течения и ветры были слабее, чем в самом устье. Переполненная промокшими безмолвствующими людьми, она плыла, покачиваясь, по красной воде сквозь мглу.

– Но ведь ты совсем не мокрый, Роканнон! Как такое возможно? – заговорил наконец Могиен.

Все еще не оправившийся от потрясения, Роканнон посмотрел на свою насквозь пропитанную водой одежду и не понял, что Могиен имеет в виду. За него, улыбаясь, ответил дрожащий от холода фииа:

– На Скитальце две кожи.

Только тогда Роканнон понял и показал Могиену эту «кожу» – герметитовый костюм, который он, чтобы уберечь себя от сырости и холода, надел накануне вечером, оставив открытыми лишь голову и кисти рук. Герметитовый костюм у него сохранился, и под костюмом по-прежнему был на груди «Глаз моря»; но рации, «Путеводителя» с картами, лазерного пистолета и всего остального, что связывало Роканнона с его цивилизацией, он лишился.

– Яхан, ты возвращаешься домой.

Слуга и господин стояли в тумане друг против друга на незнакомом берегу, вокруг клубился туман, и прямо под ногами у них, вскипая, шипел прибой.

Теперь на трех крылатых коней приходилось шесть всадников. Маленького Кьо мог посадить к себе какой-нибудь из «среднерослых», другой «среднерослый» мог посадить с собой Роканнона, но посадить кого-нибудь к тяжелому Могиену было нельзя: любой конь быстро выдохся бы. Поэтому один из трех «среднерослых» должен был вернуться вместе с рыбаками в Толен. Могиен решил, что вернуться должен Яхан, самый молодой из ольгьо.

– Я отправляю тебя домой не потому, что ты сделал что-то не так или не сделал того, что должен был сделать, Яхан. А теперь иди в лодку, рыбаки ждут.

Слуга не двинулся с места. Позади него рыбаки гасили ногами костер, который путники разожгли, чтобы приготовить пищу. Неяркие искры взлетали и тут же гасли.

– Повелитель, – прошептал Яхан, – отправь домой Иота.

Коричневое лицо Могиена помрачнело, и он положил руку на рукоять меча.

– Иди, Яхан!

– Не пойду, Повелитель.

Меч со свистом вылетел из ножен, и Яхан, издав полный отчаянья крик, повернулся и растаял в тумане.

– Подождите его немного, – сказал Могиен рыбакам; лицо его не выражало никаких чувств. – Потом отправляйтесь. И мы отправимся тоже, но в другую сторону, – и он повернулся к Кьо. – Маленький Повелитель, ты не поедешь на моем коне, пока он не летит?

Кьо сидел у костра, съежившись как от холода; с тех пор как они сошли на берег Фьерна, он не ел ни разу и не вымолвил ни слова. Могиен посадил его в седло своего серого коня и пошел впереди, повернувшись спиною к морю. Роканнон последовал за Могиеном, не переставая удивляться: только что готов был в холодной ярости убить человека и тут же приветливо обращается к другому. Высокомерный и преданный, беспощадный и добрый, в самой непоследовательности своей Могиен был царствен.

От толенских рыбаков они знали, что восточнее этой бухты, к берегу которой они пристали, есть селение, и путники, оставаясь все время в куполе мертвенно-бледного тумана, лишавшего их способности видеть, пошли на восток. На крылатых конях можно было бы подняться над туманом, но животные, обессилившие и понурые после двух дней, которые они провели связанными в лодке, лететь не хотели. Их вели Могиен, Иот и Рахо, а Роканнон замыкал шествие, время от времени поглядывая украдкой по сторонам – вдруг появится Яхан, к которому он относился особенно хорошо. Чтобы не мерзнуть, он остался в своем герметитовом костюме, не надел пока только плотно облегающего голову капюшона. Но, несмотря на защиту, которую обещал герметитовый костюм, на душе у Роканнона было тревожно оттого, что идти приходится по незнакомой местности и в густом тумане, сквозь который не видно ни зги, и он напряженно искал глазами в песке что-нибудь вроде палки. В промежутке между ложбинок, прорезанных в песке краями крыльев шагающих впереди коней, среди лентообразных водорослей и пятен засохшей морской соли он увидел наконец то, что искал – длинную белую палку, явно выброшенную на берег морем; Роканнон вытащил ее из песка и теперь, обретя оружие, почувствовал себя уверенней, но, задержавшись, чтобы взять палку, он отстал от остальных. Заспешил, догоняя их. Вдруг справа выросла незнакомая фигура. Он поднял было палку, но его обхватили сзади и повалили на спину. Чем-то холодным и мокрым зажали рот. Он стал вырываться, но от удара потерял сознание.